Сиделка, шпионка и любительница котлет из сена: какими были музы художников

03.02.18
0
10303
фон:

Одни вдохновляли своих мужей, другие крутили интриги, третьи реализовывали собственные амбиции. Имена жен выдающихся художников не всегда известны, но роль их была велика. Музей русского импрессионизма открыл выставку, которая так и называется — "Жены".

Юлия Кустодиева, жена Бориса Кустодиева

Борис Кустодиев. Портрет жены с дочерью Ириной. Государственная Третьяковская галерея

Со своей будущей женой Юлией Прошинской художник Борис Кустодиев познакомился в Костромской губернии в 1900 году, куда прибыл на этюды вместе с сокурсником по Академии художеств. Она ему позировала. Позже, уже в Петербурге, завязалась переписка, начались встречи.

Венчались в январе 1903 года. Семейная жизнь молодой пары, по воспоминаниям современников, была полна гармонии и счастья. У них родились сын и дочь, чьи портреты, как и своей жены, художник писал на протяжении всей жизни.

Однако вскоре Кустодиев тяжело заболел — в 1909 году проявились первые признаки опухоли спинного мозга. Биографы пишут, что когда художнику делали сложнейшую операцию, именно его жене пришлось решать, что сохранить: руки или ноги. Только так, перерезав нервные окончания, врачи могли добраться до опухоли.

Юлия Евстафьевна воскликнула: "Руки!" И последующие 11 лет, что ее муж провел в инвалидном кресле, была ему верной подругой и сиделкой. А также, по отзывам современников, — хлебосольной хозяйкой. Даже в голодное время у нее всегда находилось угощение — незатейливые коврижки из сухарей и клюквы. Близкие друзья называли ее "неутомимой Юлией". А Кустодиев, прикованный к инвалидному креслу, создал в эти годы свои наиболее яркие и зрелые работы.

Наталия Нордман-Северова, жена Ильи Репина

Репин И.Е. Портрет Н.Б. Нордман-Северовой, 1909. Новгородский музей

Писательница, убежденная вегетарианка, последовательница Льва Толстого, борец за права прислуги — взгляды супруги живописца Ильи Репина Наталии Нордман-Северовой были революционными для тех лет.

Крестница императора Александра II, она приглашала за стол горничных и конюхов, ратовала за восьмичасовой рабочий день (вместо 18-часового), да и вообще в конце концов отказалась от прислуги в своем доме. Для гостей у нее стоял специальный вертящийся круглый стол с разными блюдами, за которым сидели все вместе, в том числе и слуги. У Репиных было самообслуживание, о чем сообщали объявления по всему дому.

Начинания Наталии Борисовны зачастую вызывали насмешки окружающих, газеты не стеснялись публиковать о ней фельетоны. А многие друзья Репина ее открыто не жаловали. Например, музыкальный критик Стасов называл Наталию Борисовну "Нордманшей" и сокрушался, что его друг так к ней привязан: "Ни рожи ни кожи, а он словно пришит у ней к юбке".

Самым оригинальным нововведением хозяйки были суп и котлеты из сена, которыми она потчевала гостей. Наталия Борисовна даже написала "Поваренную книгу для голодающих", в которой предлагала свои способы накормить всех страждущих. Она отказалась от одежды из меха, поэтому зимой носила пальто из мешковины, набитое все тем же сеном. В итоге, заболев чахоткой, уехала в Швейцарию, в больницу для бедных, где и скончалась. Покидая дом, не взяла ни денег, ни ценностей.

Елизавета Потехина, жена Роберта Фалька

Роберт Фальк. Лиза на солнце. 1907. Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан

Ради брака с однокурсницей по Московскому училищу живописи Роберт Фальк поменял и имя, и веру — принял православие и по документам значился Романом. Впрочем, близкие продолжали называть его Робертом, с этим именем он и вошел в историю живописи. Брак был неравным — интеллигенты Фальки на социальной лестнице стояли ниже дворян Потехиных.

С Елизаветой Потехиной художник вскоре расстался, женившись на Кире Алексеевой, дочери Константина Сергеевича Станиславского. Потом спутницей его жизни стала поэтесса и художница Раиса Идельсон. Последние почти 20 лет жизни Фальк провел вместе с Ангелиной Щекиной-Кротовой.

Ольга Глебова-Судейкина и Вера Боссе, жены Сергея Судейкина

Сергей Судейкин, "Моя жизнь", 1916. Собрание В. Дудакова

На картине "Моя жизнь" под масками персонажей итальянской комедии дель арте Сергей Судейкин изобразил тех, с кем его связывали самые близкие отношения. В центре — Ольга Глебова-Судейкина, первая супруга художника, актриса, танцовщица и одна из первых русских манекенщиц. Расставшись с Судейкиным, она жила с композитором-авангардистом Артуром Лурье.

Справа Судейкин изобразил себя, а на переднем плане спиной к зрителю — Веру Боссе, свою вторую жену, чье отражение видно в зеркале. Брак с Судейкиным для актрисы Камерного театра и художницы Веры Боссе был третьим, однако и он распался после того, как она узнала о связи мужа с литератором Михаилом Кузминым (слева на картине).

Вскоре после разрыва она стала спутницей композитора Стравинского, который в тот момент был женат и не собирался официально разводиться. Брак Боссе с композитором был зарегистрирован только после смерти его жены, спустя почти 20 лет после их первой встречи.

Маргарита Коненкова, жена скульптора Сергея Коненкова

Скульптура "М.И. Коненкова", работа скульптора Сергея Коненкова. Дерево. 1918 год

Судьба Маргариты Коненковой могла бы послужить основой для увлекательного романа или добротного телевизионного сериала. Будучи младше своего мужа на 22 года, Маргарита состояла в отношениях с Федором Шаляпиным и его сыном, считается, что у нее были романы с композитором Сергеем Рахманиновым и поэтом Александром Блоком.

Однако наиболее известна ее связь с физиком Альбертом Эйнштейном. В конце 1923 года Маргарита и Сергей Коненковы отправились в США для участия в выставке русского и советского искусства в Нью-Йорке. Поездка должна была продлиться несколько месяцев, однако растянулась на двадцать с лишним лет.

С Эйнштейном Маргарита встретилась, когда Институт передовых исследований в Принстоне решил заказать Коненкову скульптурный портрет великого физика. Дружба переросла в близость в 1936-м, после смерти жены ученого. Через Эйнштейна Маргарита познакомилась с известными учеными-ядерщиками. Считается, что она передала в СССР информацию о разработке атомной бомбы.

На родину Коненковы вернулись довольно неожиданно — в 1945-м за ними прислали целый пароход, на который погрузили их личные вещи и скульптуры. В 1998 году письма Эйнштейна к Коненковой ушли с молотка на аукционе Sotheby's.

Источник